Сколько стоит человек?..(ГУЛАГ и репрессии в документальной, мемуарной и художественной литературе

Невероятно богатую русскую лагерную литературу - воспоминания тех,

чья человечность восторжествовала над ужасами советских концлагерей, -

следовало бы больше читать, лучше знать, чаще цитировать.

Если бы школьники больше знали об этих героях и прочли написанное ими,

они нашли бы, чем гордиться даже в советском прошлом,

помимо имперских и военных триумфов.

Энн Эпплбаум "ГУЛАГ"

"Лагерная проза" - свидетельства очевидцев, чудом выживших, спасшихся, восставших из мертвых, поражают читателя своей обнаженной правдой. Возникновение этой прозы - явление уникальное в мировой литературе. Как заметил Ю.И. Сохряков, эта проза появилась благодаря "напряженному духовному стремлению осмыслить итоги грандиозного по масштабам геноцида, который проводился в стране на протяжении всего двадцатого столетия."

Все, что написано о лагерях, тюрьмах, острогах - это своеобразные исторические и человеческие документы, дающие богатую пищу для размышлений о нашем историческом пути, о природе нашего общества и, что немаловажно, о природе самого человека, которая наиболее выразительно проявляется именно в чрезвычайных обстоятельствах, какими и были для писателей-"лагерников" страшные годы тюрем, острогов, каторги, ГУЛАГа.

Тюрьма, каторга и ссылка в русской литературе - тема более чем обширная, уходящая своими корнями, может быть, к "Житию протопопа Аввакума". Первыми, самыми активными просителями за смягчение участи осужденных, были писатели, создавшие целое направление в русской словесности, которое было достаточно мощным и заметным, поскольку свою лепту в него внесли многие художники слова: Ф. М. Достоевский, П. Ф. Якубович, В. Г. Короленко, С. В. Максимов, А. П. Чехов, Л. Н. Толстой. Это направление условно можно назвать "каторжной прозой".

На долгие годы тема каторги и ссылки оставалась "достоянием" дореволюционной России. Появление в 1962 году в официальной печати рассказа А. И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича" (по авторскому определению - рассказ, но при публикации в журнале "Новый мир" по решению редакции назван "для весомости" повестью) ознаменовало, что занавес, скрывающий засекреченную область советской действительности, начинает приподниматься. Своим рассказом А. Солженицын положил начало новому направлению в советской литературе, названному позднее "лагерной прозой".

Впервые термин "лагерная проза" был выдвинут, очевидно, В. Т. Шаламовым. В своей статье-манифесте "О прозе" В. Шаламов провозгласил принципы так называемой "новой прозы":

"Писатель - не наблюдатель, не зритель, а участник драмы жизни, участник не в писательском обличье, не в писательской роли.

Плутон, поднявшийся из ада, а не Орфей, спустившийся в ад.

Выстраданное собственной кровью выходит на бумагу как документ души, преображенное и освещенное огнем таланта."

Писатели-летописцы ГУЛАГа, "Вергилии новой прозы", неоднократно на страницах своих воспоминаний о сталинских лагерях обращаются к творчеству "тюремных летописцев" XIX века.

В первую очередь, в изображении самой жуткой мерзости, которая мыслима на земле, - жизни человека в худшем варианте несвободы роднит произведения писателей двух веков гуманистическая направленность, вера в человека и устремленность к свободе. В своих произведениях писатели XIX и XX веков отмечали постоянную устремленность человека к свободе, которая выражалась различными способами: у Достоевского и Чехова - побег, незаконная торговля вином, игра в карты, тоска по родине; у Солженицына и Шаламова - попытка побега, попытка "переменить свою участь".

Человеколюбие и вера в человека, в возможность его духовного и нравственного возрождения отличает произведения Достоевского, Чехова, Солженицына и Волкова. Именно человеколюбие и вера в человека заставила Чехова совершить поездку на Сахалин. Солженицын прямо указал, что тюрьма помогла ему "взрастить душу", обратиться к вере. О. В. Волков - ортодоксальный христианин - связывает свое спасение, "воскрешение из мертвых" именно с верой. В. Шаламов, наоборот, говорит о том, что не Бог, а реальные люди помогли ему пройти через ад колымских лагерей. Он утверждал, отнюдь не голословно, что в лагере растление охватывает всех: и начальников, и заключенных. А.И. Солженицын спорил с ним в своем художественном исследовании, доказывая, что личность автора "Колымских рассказов" служит примером обратным, что сам Варлам Тихонович не стал ни "стукачом", ни доносчиком, ни вором.

А.И. Солженицын считается родоначальником "реально-исторического" направления "лагерной прозы", начало второму, "экзистенциальному", направлению положил B.Т. Шаламов. Оно отличается авторским стремлением исследовать "человека в предельной ситуации". Философское осмысление человека в ситуации несвободы, особая авторская рефлексия над текстом, основанная на собственном опыте, отражающая психологические и нравственные изменения человеческой души после испытания адом лагерного быта, дают прямой ответ на вопрос: "Сколько стоит человек?"

Мы шли этапом. И не раз,

колонне крикнув: "Стой!",

садиться наземь, в снег и грязь,

приказывал конвой.

И, равнодушны и немы

как бессловесный скот,

на корточках сидели мы

до выкрика "Вперед!".

Что пересылок нам пройти

пришлось за этот срок!

А люди новые в пути

вливались в наш поток.

И раз случился среди нас,

пригнувшихся опять, один,

кто выслушал приказ -

и продолжал стоять.

И хоть он тоже знал устав,

в пути зачтенный нам,

стоял он, будто не слыхав,

все так же прост и прям.

Спокоен, прям и очень прост,

среди склоненных всех

стоял мужчина в полный рост

над нами, глядя вверх.

Минуя нижние ряды,

конвойный взял прицел.

"Садись, - он крикнул. -

Слышишь, ты! Садись!"

Но тот не сел.

Так было тихо, что слыхать

могли мы сердца ход.

И вдруг конвойный крикнул:

"Встать! Колонна, марш вперед!"

И мы опять месили грязь, не ведая куда,

кто с облегчением смеясь,

кто бледный от стыда.

По лагерям - куда кого -

нас растолкали врозь,

и даже имени его

узнать мне не пришлось.

Но мне высокий и прямой

запомнился навек

над нашей согнутой спиной

стоящий человек.

Елена Львовна Владимирова

	Архипелаг ГУЛАГ. 1918 - 1956. Опыт художественного исследования [печатное издание] / А. И. Солженицын, Автор. - М. : Прозаик, 2010. : портр. ; В пер. Александр Исаевич Солженицын (1918-2008) - выдающийся русский писатель публицист, общественный деятель, лауреат Нобелевской премии. ("За нравственную силу, с которой он продолжил традиции великой русской литературы", 1970), лауреат Государственной премии Российской Федерации за выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности (2006), академик Российской академии наук. Документально-художественная эпопея Александра Исаевича Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ" произвела переворот в сознании миллионов читателей во всем мире. Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия "суда", приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – "душа и колючая проволока", быт в лагерях, этапы с острова на остров "Архипелага", лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля. А.И. Солженицын посвятил "Архипелаг" всем, "кому не хватило жизни об этом рассказать. И да простят они мне, что я не всё увидел, не всё вспомнил,не обо всём догадался".
	В круге первом [печатное издание] : роман / А. И. Солженицын, Автор. - М. : Прозаик, 2009. - 778, [3] c. ; В пер. В "Божественной комедии" Данте поместил в "круг первый", самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный "шарашкой", где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Смысл названия романа разъяснен одним и заключенных: "Шарашка - высший, лучший, первый круг ада". Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо "шарашки", в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на "приеме" в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Центральное место в повествовании занимает идейный спор героев романа - переплетение ярких характеров, недюжинных умов, раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны. А.И. Солженицын задумал роман в 1948-1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, в 1965 году рукопись вместе с другими произведениями была конфискован КГБ. В 1968 году роман был напечатан на Западе. В СССР "В круге первом" был опубликован только в 1990 году.
	Вагон [печатное издание] : роман / В. Н. Ажаев, Автор. - М. : Современник, 1988. - 223 с. ; В пер. Василий Николаевич Ажаев (1915-1968) - русский советский писатель. Начал печататься в 1934 году. После первой публикации был репрессирован, провел 15 лет в лагерях, с 1935 г. в ссылке на Дальнем Востоке. В 1949 году его роман "Далеко от Москвы" о строительстве на Дальнем Востоке нефтепровода в годы войны был удостоен Сталинской премии. Роман "Вагон" (1966) долгое время пролежал в архиве В. Ажаева. Герой "Вагона" Митя Промыслов, не по своей воле оказался на Дальнем Востоке. Работал в лагере, видел людей, видел, как испытывается на прочность человеческий характер. В романе перед нами предстает более правдивое, чем в первом романе, описание подлинных обстоятельств, правда истории. Здесь описывается, как "вагонзэки" едут в тюрьме на колесах, как включаются в строительство БАМа. "За что же вы меня замкнули, заточили, замуровали?" - размышляет девятнадцатилетний Митя Промыслов. Конечно, в нем угадываются автобиографические черты. Он, как и молодой Ажаев, в конце концов побеждает обстоятельства и становится крупным ученым по мерзлотоведению. Он, как и писатель, "пронес через все эти испытания глубокую, непоколебимую веру в Советскую власть, в социализм, в правоту наших идей" (эта цитата из предисловия Симонова 1966 г., и с ней нельзя не согласиться). Однако несмотря на эти верноподданические пассажи "Вагон" был впервые опубликован в журнале "Дружбе народов" лишь 22 года спустя, после начала перестройки.
	Воспоминания [печатное издание] / Д. С. Лихачев, Автор; И. Ф. Анненский, авт. предисловия. - Вагриус, 2007. - 423, [4] с. - (Мой 20-й век). Дмитрий Сергеевич Лихачёв (1906-1999) - советский и российский филолог, культуролог, искусствовед, автор фундаментальных трудов, посвящённых истории русской литературы и культуры. 8 февраля 1928 года Дмитрий Сергеевич арестован за участие в студенческом кружке "Космическая академия наук", осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность. До ноября 1931 года - политзаключённый в Соловецком лагере особого назначения. Досрочно освобождён в 1932 году и позже вернулся в Ленинград. "Воспоминания" Д.С. Лихачева - гимн русской интеллигенции, на протяжении всей российской истории преследуемой властями, не раз обвиненной в "гнилости" и "бесхребетности", в "космополитизме" и "удалении от народа", но - несмотря ни на что - способной сопротивляться духовному насилию и разложению. Его удивительная память сохранила многие эпизоды из быта дореволюционного Петербурга, пронзительные образы Петербурга блокадного, топографию петербургских дачных пригородов и Соловков, обиход Соловецкого лагеря. И множество имен и характеров. "Стоит ли писать воспоминания?" – задает вопрос автор. И так отвечает на него: "Стоит – чтобы не забылись события, атмосфера прежних лет, а главное, чтобы остался след от людей, которых, может быть, никто больше никогда не вспомнит, о которых врут документы".
	Девочка перед дверью [печатное издание] : повести / М. Л. Козырева, Автор; Т. Холостова, авт. вступ. ст.; В. Хвостова, рис. - Л. : Детская литература, 1990. - 191 с. : ил ; В пер. Марьяна Козырева написала эту книгу "в стол" в 70-е годы. Частично – это ее воспоминания, частично – вымысел. Но вымысел этот возник не на пустом месте. Многие из описанных ею в повести событий художественно дополнены, но они могли бы происходить именно так. К такому развитию событий подталкивала действительность, именно такая логика, видимо, отложилась в детской памяти дочки ссыльных родителей. Но, чтобы не путать читателей, повесть издана с дополнениями и примечаниями, в которых рассказывается о реальных судьбах прототипов героев книги. Родители Вики не пошли на поводу у власти, не стали они голосовать как все "за расстрел", они сделали очень смелый, опасный, но единственно правильный выбор, сохранить свою человечность, свою душу, свою свободу, даже рискуя собственной гибелью, даже рискуя оставить ребенка без родителей. Книга о репрессиях не может иметь счастливый конец. Но в трагическом финале правда побеждает страх и ложь. Повесть заканчивается аллюзией на 67-ой псалом и словами героини: "И нам было хорошо".
	Колымские тетради [печатное издание] / В. Т. Шаламов, Автор. - Эксмо, 2007. - 638, [1] с. - (Великая Отечественная литература). Человек сложной драматической судьбы, выдающийся русский писатель и поэт Варлам Тихонович Шаламов (1907-1982) был трижды осужден и провел в лагерях и ссылке около 20 лет. "Колымские рассказы" - главный труд писателя - состоят из шести циклов. Они резко отличаются и по стилю, и по тональности от прозы Евгении Гинзбург, от книг Александра Солженицына, дополняя мир Солженицына своим шаламовским неулыбчивым миром глубинной лагерной России, в котором человек, по твердому убеждению Варлама Шаламова, хуже зверя, беспощаднее зверя, страшнее зверя. Никто не ждал от Шаламова стилистической безупречности, от него ждали правды, и он от рассказа к рассказу приоткрывал такие страницы каторжной правды, что даже бывшие зэки, и не то видавшие, цепенели; шаламовская правда потому и потрясает: она написана художником, написана, как говаривали еще в XIX веке, с таким мастерством, что мастерства не видно... В поэзии Шаламов воспевает духовную силу человека, способного даже в страшных условиях лагеря думать о любви и верности, об истории и искусстве. Это звенящая лирика несломленной души, в которой сплавлены образы суровой северной природы и трагическая судьба поэта. В моем, еще недавнем прошлом, на солнце камни раскаля, босые, пыльные подошвы палила мне моя земля. И я стонал в клещах мороза, что ногти с мясом вырвал мне, рукой обламывал я слезы, и это было не во сне. Там я в сравнениях избитых искал избитых правоту, там самый день был средством пыток, что применяются в аду. Я мял в ладонях, полных страха, седые потные виски, моя соленая рубаха легко ломалась на куски. Я ел, как зверь, рыча над пищей. Казался чудом из чудес листок простой бумаги писчей, с небес слетевший в темный лес. Я пил, как зверь, лакая воду, мочил отросшие усы. Я жил не месяцем, не годом, я жить решался на часы.
	Крутой маршрут : хроника времен культа личности [печатное издание] / Е. С. Гинзбург, Автор; А. Аксенова, пр. - АСТ : М. : Астрель, 2010. - 878, [1] c., : [24] л. ил. ; В пер. - (Книга на все времена). Евгения Семеновна Гинзбург (1906-1977), русская писательница, публицист, автор книги воспоминаний "Крутой маршрут" - о 18-летнем противостоянии испытаниям в сталинских тюрьмах, лагерях, ссылке, осмысленном как победа человеческого духа над злом. "Крутой маршрут" - проза поэта-гуманиста. Проза мастера, авторское предисловие которого может, правда, насторожить, если не знать широко известного в Москве выражения профессора-востоковеда М.И. Занда, выражения-ключа ко многим смелым и как бы противоречивым рукописям из СССР: "Надо уметь танцевать по эту сторону решетки. На Востоке это привилегия мудрецов". Нелегко "танцевать по эту сторону решетки" автору, запечатлевшему для многих поколений многоголосицу седьмого вагона - едут матери и сестры в лагеря, мечтают, вспоминают детей, и вдруг время словно булгаковский Воланд приоткрывает будущее мечтателей. Двуплановое восприятие бросает свой зловещий, свой безысходно-смертоносный свет. Мы узнаем, что маршрут седьмого вагона для большинства - последний маршрут... А смертники шутят, поют, читают стихи... Ужас - шутка, ужас - смех. Пожалуй, это не прием, не "психологические волны", хотя многим и покажутся приемом... Это - стихия, неунывающий характер Евгении Семеновны, которая, ожидая расстрела, закручивает локоны на палец, пудрит нос зубным порошком, да еще отмечает про себя, усмехнувшись горько своим привычным жестам: "Ничего удивительного. Шарлотта Корде тоже прихорашивалась перед гильотиной".
	Мы из ГУЛАГа [печатное издание] / Е. Ф. Колпикова, Автор. - М. : Рипол классик, 2009. - 638, [1] с : [8] л. фотоил (Судьбы России). Это не мемуары, не оценка прошлого, а насущная потребность вспомнить и лишний раз убедиться в высоких нравственных принципах, которые определяли поступки моих столь разных по возрасту и положению героев. Всех их объединяет время действия. Если для автора и его сверстников - это счастливое время юности и взросления, то для страны - тяжелые годы войны, беззакония, время страшных репрессий и, наконец, возрождения. И все-таки кто они, герои этой книги? Школьные друзья, в том числе Евгений Урбанский, который через несколько лет появился на экране в образе коммуниста Губанова. Мой отец - заключенный с восьмилетним стажем, а затем поселенец до реабилитации 1956 года. Да, да, тот самый "красный инженер", о котором писала "Правда" в 1928 году. Один из первых строителей Каширской ГРЭС. Труппа заключенных артистов Интлага, среди них - артист Ленинградского академического государственного театра оперы и балета имени С. М. Кирова, Народный артист РСФСР Н. К. Печковский. Митя и Павел, ушедшие на войну. Они вернутся живыми: Митя, увешанный орденами, Павла же отправят на Север в лагерь как сдавшегося немцам в плен. Моя сводная сестра Люся и ее друзья, дети заключенных, ушедшие на фронт и почти все погибшие под Сталинградом. Маруся, цыганка-переселенка, потерявшая на войне мужа и сына, ее боль, ее скорбь и верность прошлому. Сюня - воспитанница Варшавского института благородных девиц, так и не сумевшая приспособиться к "новой" жизни. Это книга и об авторе, о чистой и светлой радости любви, верности.
	Норильские рассказы [печатное издание] / С. А. Снегов, Автор. - М. : Советский писатель, 1991. - 304 с. Сергей Александрович Снегов (1910-1994) - русский советский писатель-фантаст и популяризатор науки. Арестован в июне 1936 года, за 9 месяцев на Лубянке так и не признал своего участия в мифическом заговоре, осуждён на десять лет ИТЛ, сидел на Соловках и в Норильлаге. В заключении познакомился с историком и географом Л. Н. Гумилёвым и астрономом Н. А. Козыревым. Освобождён в июле 1945 года, далее - ссылка, работа на Норильском горно-металлургическом комбинате, в 1957 году полностью реабилитирован. О своем детстве и молодости он рассказал в автобиографических произведениях, многие из которых до сих пор не напечатаны. "Норильские рассказы" в основном написаны в пятидесятых годах, по еще свежим впечатлениям от пребывания в тюрьме и лагере. Впоследствии Снегов добавил лишь сведения о жизни героев после освобождения, однако "не позволил себе с высоты сегодняшних знаний исправлять воззрения и психологию тех лет". А самым, мне думается, примечательным и поразительным тогда было то, что советские люди, несправедливо осужденные и заклейменные лживыми ярлыками "врагов народа", в огромном большинстве и в тюрьме, и в лагере сохраняли и веру в высокие идеалы социализма, и преданность своей стране: свобода терялась, совесть и убеждения сохранялись. Люди, объявленные врагами народа, в душе сохраняли любовь к своему народу. Это может показаться парадоксом, но это было так. И проистекающие из этого глубокие душевные терзания заключенных – основная тема рассказов этой книги.
	Один день Ивана Денисовича [печатное издание] : рассказы 60-х годов : [12+] / А. И. Солженицын, Автор. - СПб. : Азбука - классика, 2010. - 349, [2] с. "Один день Ивана Денисовича" (первоначальное авторское название - "Щ-854. Один день одного зэка") - первое опубликованное произведение Александра Солженицына, принёсшее ему мировую известность, публикация которого, по мнению историков и литературоведов, повлияла на весь дальнейший ход истории СССР. Рассказ был задуман автором в Экибастузском Особом лагере зимой 1950/51. Написан в 1959 в Рязани, где А.И. Солженицын был тогда учителем физики и астрономии в школе. В 1961 послан в "Новый мир". Решение о публикации было принято на самом высшем уровне в октябре 1962. Напечатан в "Новом мире", в ноябре 1962 г., затем вышел отдельными книжками в "Советском писателе" и в "Роман-газете". Но с 1971 года все три издания рассказа изымались из библиотек и уничтожались по тайной инструкции ЦК партии. С 1990 года рассказ снова издается на родине. Образ Ивана Денисовича сложился из облика и повадок солдата Шухова, воевавшего в батарее А.И. Солженицына (но никогда не сидевшего), из общего опыта послевоенного потока "пленников" и личного опыта автора. В.Т. Шаламов в ноябре 1962 г. под свежим впечатлением от прочитанного писал автору: "Вся Ваша повесть - это та долгожданная правда, без которой не может литература наша двигаться вперёд".
	Ольга. Запретный дневник : дневники, письма, проза, избранное, стихотворения и поэмы [печатное издание] / О. Берггольц, Автор. - Азбука-классика, 2010. - 539, [3] c ; В пер. - (Азбука). Ольга Федоровна Берггольц (1910-1975) - русская советская поэтесса и прозаик, драматург, журналист. 13 декабря 1938 года О. Берггольц арестовали по обвинению "в связи с врагами народа", а также как участника контрреволюционного заговора против Ворошилова и Жданова. После допросов и издевательств Ольга прямо в тюрьме родила мёртвого ребёнка. Ее первый муж, поэт Борис Корнилов, был расстрелян 21 февраля 1938 года в Ленинграде. 3 июля 1939 года Ольга Федоровна была освобождена и полностью реабилитирована. Вскоре после освобождения вспоминала: "Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в неё, гадили, потом сунули обратно и говорят: живи!" Дневники, которые поэтесса вела много лет, при её жизни не были опубликованы. После смерти Ольги Берггольц её архив был конфискован властями и помещен в спецхран. К столетию поэта издательство "Азбука" подготовило книгу "Ольга. Запретный дневник", в которую вошли ошеломляющей откровенности и силы дневники 1939-1949 годов, письма, отрывки из второй, так и не дописанной части книги "Дневные звезды", избранные стихотворения и поэмы, а также впервые представлены материалы ее следственного дела, которое считалось утерянным и стало доступно лишь осенью 2009 года. Публикуемые материалы сопровождены комментарием.
	Погружение во тьму. Из пережитого [печатное издание] / О. В. Волков, Автор . - Советская Россия, 1992 . - 432 с. ; В пер. - (Крестный путь России). Олег Васильевич Волков (1900-1996) - русский прозаик, публицист, мемуарист. Многолетний (более четверти века в лагерях и ссылках) узник ГУЛАГа. Его арестовывали пять раз! Лишь в 1955 году Волков будет окончательно освобожден из ссылки и приедет в Москву. Он станет острым публицистом, горячим защитником природного и культурного наследия России. Его считают одним из основоположников экологического движения в Советском Союзе. Одним из первых он начнет борьбу за спасение Байкала. Свою главную книгу – "Погружение во тьму" – Волков окончит в конце 70-х. За нее писатель получит Государственную премию России (1991) и Пушкинскую премию фонда А. Топфера (Германия), а также станет кавалером ордена Франции за заслуги в области литературы и искусства. Уже давно не вламываются по ночам в квартиры, будя спящих, обвешанные оружием ночные гости с бумажкой-ордером, рабочие коллективы и возмущённые писатели не подписывают более писем-обращений, требующих от партийного руководства смертной казни разоблачённых "врагов народа". Не слышно и о массовых расстрелах. Но тёмный страх остался. Таится подспудно в душах, живя отголосками того кровавого прошлого. После истребления прежней интеллигенции, крестьянства, лучших людей всех сословий, образовался вакуум. Не стало людей, честно и независимо думающих. Верховодят малообразованные приспособленцы и карьеристы, изгнаны правда и совесть…
	Прожитое [печатное издание] / Г. С. Жженов, Автор. - Вагриус, 2005. - 234, [2] с. : 12 л. фотогр. ; В пер. - (Мой 20-й век). Георгий Степанович Жжёнов (1915-2005) - советский российский актёр театра и кино, литератор, мемуарист, общественный деятель. Народный артист СССР. Георгий Жженов, проведя в лагерях всю молодость, в сорок лет начал новую жизнь. Фильмы "Экипаж", "Судьба резидента", "Берегись автомобиля" сделали его народным любимцем. А сказать правду – что сидел, умирал с голоду, много раз был бит и измучен – артист смог только незадолго до смерти. В 1937 г. после убийства С.М. Кирова брат Георгия Борис отказался прийти на траурную демонстрацию, кто-то из студентов написал на него донос, и семье пришлось за это поплатиться. Брата арестовали по обвинению в "антисоветской деятельности и террористических настроениях", он погиб в 1943 г. в воркутинском лагере от дистрофии. Второго брата Георгия на глазах у матери расстреляли фашисты в Мариуполе. Позже актер говорил: "Если я зажился на белом свете, то живу за своих двоих братьев, жизнь которых оборвалась трагически". Георгий отказался уезжать из Ленинграда, но тогда ему удалось избежать репрессий благодаря заступничеству известного режиссера Сергея Герасимова. Однако от судьбы уйти не удалось – спустя год актера арестовали, тоже по доносу. Возвращаясь с гастролей, Жженов пообщался в поезде с попутчиком, который оказался американским дипломатом. Этого случайного разговора было достаточно для ареста по обвинению в шпионаже и предательстве родины. Путем шантажа и угроз из актера выбили признание вины. Его приговорили к 5 годам ссылки на Колыме, но потом срок увеличили. Первые два года Жженов валил лес в тайге, затем до 1943 г. трудился на золотых приисках Дальстроя. Освободился в 1945, однако спустя 4 года - повторный арест. В 1955 году был полностью реабилитирован. В книге "Прожитое" Георгий Жженов вспоминает в основном о самых трудных годах своей жизни - о том времени, когда он был узником ГУЛага. Но его рассказ, исполненный простоты, высокой правды и печали, не оставляет ощущения безысходности. И не только потому, что на трагические события своей жизни автор порой глядит с присущим ему юмором, но и потому, что многие испытания он сумел одолеть силой своего характера, своего духа. Читая его книгу, понимаешь, почему и в жизни, и на киноэкране, и на театральных подмостках Георгий Жженов был и остается для миллионов своих современников эталоном личности.
	Процесс исключения [печатное издание] / Л. К. Чуковская, Автор. - М. : Новое время : М. : Горизонт, 1990. - 349 с ; В пер. В книгу вошли повести "Софья Петровна" и "Спуск под воду", а также очерк литературных нравов - "Процесс исключения". Лидия Корнеевна Чуковская (1907-1996) - редактор, писательница, поэт, публицист, мемуаристка, диссидент. Дочь Корнея Чуковского. Летом 1926 года, студенткой второго курса, была арестована за "составление антисоветской листовки". Три года административной ссылки в Саратов благодаря заступничеству отца закончились через одиннадцать месяцев. Ее второй муж, физик М.П. Бронштейн, был арестован в 1937 и расстрелян 18 февраля 1938 года на территории расстрельного полигона Левашовская пустошь (по объявленному семье приговору "десять лет без права переписки"). В повести "Софья Петровна", написанной по свежим следам, зимой 1939 г., Чуковская рассказала о том, как массовый террор постепенно осознается простым, не занимающимся политикой, человеком. "Софья Петровна" - история "ежовщины", представленная через восприятие беспартийной ленинградки-машинистки, у которой арестовывают сына. Лидия Корнеевна называла повесть своей главной книгой и "своей болью". В сентябре 1962 г. – в разгар хрущевской десталинизации Чуковская предложила повесть в издательство "Советский писатель". Рукопись была немедленно одобрена, однако уже весной 1963 руководство издательства сообщило автору, что принятая к публикации повесть напечатана быть не может, поскольку страдает "идейными недостатками". Это было связана с установкой партийного руководства на свертывание "лагерной тематики" в литературе. Чуковская подала в суд на издательство, требуя полного гонорара за отвергнутую рукопись, по советским законам она имела на это полное право. Продолжавшееся более двух лет рассмотрение дела в суде закончилось в апреле 1965 победой Чуковской - редкий случай торжества инакомыслящего над системой. В том же 1965 г. "Софья Петровна" под искаженным названием ("Опустелый дом") увидела свет в Париже. Книга, ставшая одной из первых ласточек советской бесцензурной прозы была переведена на многие иностранные языки, в 1966-1967 передавалась радиостанциями, вещавшими на СССР. В СССР рукопись распространялась как напечатанная на машинке, так и в копиях с тамиздатских экземпляров. Только через 48 лет после создания "Софьи Петровны", в февральском номере журнала "Нева" (1988), в разгар горбачевской перестройки повесть была издана на родине.
	Роман-воспоминание [печатное издание] / А. Рыбаков, Автор. - Эксмо, 2009. - 509, [1] с. - (Собрание сочинений). 5 ноября 1933 года Анатолий Наумович Рыбаков (1911-1998) был арестован и Особым совещанием коллегии ОГПУ осужден на 3 года ссылки по статье 58-10 (Контрреволюционная агитация и пропаганда). По окончании ссылки, не имея права жить в городах с паспортным режимом, скитался по России. С ноября 1941 по 1946 год служил в Красной Армии в автомобильных частях. За отличие в боях признан не имеющим судимости. В 1960 году полностью реабилитирован. Автобиографическое произведение Анатолия Рыбакова, автора легендарной трилогии "Дети Арбата", охватывает почти столетие. Судьба Анатолия Рыбакова вместила в себя все ключевые моменты истории нашей страны в XX веке, начиная с Октябрьской революции. Он был первым пионером и комсомольцем, студентом и солдатом, строителем и заключенным, лауреатом Сталинской премии и опальным писателем. Его хвалили и ругали, печатали миллионными тиражами и запрещали. Не смогли только одного - сломить. Долгая жизнь писателя легла на страницы произведения, названного им лаконично и всеобъемлюще - "Роман-воспоминание". В нем много героев - Сталин и Хрущев, Горбачев и Ельцин, Каверин и Твардовский, Трифонов и Окуджава... Но главный герой - Время, ничем не приукрашенное, подлинное и вечное, живущее и дышащее.
	Собрание сочинений в 4 - х т. Т. 4. Автобиографическое. Проза. Стихотворения. Письма [печатное издание] / Д. Л. Андреев, Автор; Б. Н. Романов. - М. : Русский путь, 2006. - 606 с ; В пер. Даниил Андреев, русский поэт и мистик (1906-1959), инвалид Великой Отечественной войны, приговоренный в 1947 г. к 25 годам тюрьмы, провел в заключении 10 лет. Свои главные труды Aндреев писал во Владимирской тюрьме: из мистических прозрений и поэтической свободы родился философский трактат - "Роза мира" - вдохновенное видение мирового единства, казалось бы совершенно невозможное посреди ужаса сталинского смертельного конвейера. Заключительный том собрания сочинении Д.Л. Андреева, кроме автобиографических материалов, прозы и стиховедческих работ, составило эпистолярное наследие, в котором наиболее существенное место занимает тюремная переписка с А.А. Андреевой - замечательный памятник эпохи. В приложении публикуются сочинения из "детских тетрадей", показывающие истоки необычного мировидения, мистического и мифотворческого склада личности и творчества поэта, а также "Краткая летопись жизни и творчества".
	Соленое детство в зоне. Том 1-2 [печатное издание] : роман : [12+] / Н. В. Углов, Автор. - Кисловодск : [Б. и.] : Ставрополь : Альфа Принт, 2013. - 736 с. : фотоил. Николай Владимирович Кузнецов (Углов - литературный псевдоним) родился 26 июля 1938 года в г. Кисловодске Ставропольского края. С 1944 по 1954 г.г., как сын "врага народа", вместе с матерью и братом был выслан в Новосибирскую область. После освобождения – возвращение в Кисловодск, Заочно закончил в 1971 году Ростовский инженерно-строительный институт и к этому времени стал мастером спорта по лёгкой атлетике (многократный чемпион края и Юга зоны России). В 1994 году семья Николая Владимировича была реабилитирована. Более тридцати лет занимался журналистикой. В марте 2015 года автобиографический роман "Соленое детство в зоне" был переработан и издан под названием "Детство в ГУЛАГе".
	Татьянин день [печатное издание] / Т. Окуневская, Автор. - Вагриус, 1998. - 446, [1] с : [8] л. фотоил. - (Мой 20-й век). Татьяна Кирилловна Окуневская (1914-2002) - замечательная русская киноактриса, расцвет творчества которой пришелся на 30-40-е годы. Фильмы, в которых она играла ("Пышка", "Горячие денечки", "Александр Пархоменко"), стали классикой нашего кинематографа. У нее было все, о чем могла мечтать молодая женщина. Картины с ее участием покоряли сердца миллионов кинозрителей. Толпы восхищенных поклонников сопровождали каждый шаг актрисы. Сильные мира сего дарили ее своим вниманием, намекая и на большее... И вдруг в одночасье все рухнуло. Окуневская, как и многие ее современники, попала под жернова сталинских репрессий: сфабрикованное обвинение в шпионаже, допросы, лагерь и после - долгие, мучительные годы забвения. Но жизнь не сломала актрису. И в своих воспоминаниях она рассказала о своей трудной, неоднозначной судьбе, сопрягая ее с судьбами тех, на чью долю выпало жить в то драматическое время - и выстоять, и остаться людьми.
	Хранитель древностей. Факультет ненужных вещей [печатное издание] : роман в 2 - х книгах / Ю. О. Домбровский, Автор. - Книжная палата, 1990. - 605 с. : портр. ; В пер. - (Популярная библиотека). Юрий Осипович Домбровский (1909-1978) - русский советский прозаик и поэт, литературный критик, мемуарист. Домбровскому, как и тысячам другим, пришлось жить в эпоху и в стране, "где так вольно дышит человек". К счастью, он не погиб в лагере. Выжил. Не задохнулся от "свободы" и "вольности". Но хлебнул зла и отврата сполна, полной чашей. На его долю пришлось четыре ареста, ссылки в Алма-Ату, колымские лагеря, тайшетский Озерлаг. В 23 года "загремел" на свой первый "сталинский курорт" в Алма-Ату, и лишь в 47 лет обрел долгожданную свободу - в 1956 г. полностью реабилитирован за отсутствием состава преступления Вершина творчества писателя - роман "Факультет ненужных вещей", начатый им в 1964 году и законченный в 1975 году. Это книга о судьбе ценностей христианско-гуманистической цивилизации в мире антихристианском и антигуманистическом - и о людях, которые взяли на себя миссию верности этим идеалам и ценностям, "ненужным вещам" для сталинского строя. В СССР роман напечатан быть не мог, но в 1978 году он был опубликован на русском языке во Франции. Вскоре после этого писатель был жестоко избит группой неизвестных Спустя полтора месяца после избиения Домбровский умер в больнице. Фактически он был "убит за роман", как выразилась его супруга. В 1988 г. после начала перестройки "Факультет ненужных вещей" был напечатан в СССР - в журнале "Новый мир".
	Хранить вечно. В 2-х кн. [печатное издание] / Л. Копелев, Автор. - Терра-Книжный клуб, 2004. - 841, [2] c. : 4 л. фотоил. ; В пер. - (Великая Отечественная. К 60-летию Победы). Эта книга патриарха русской культуры XX века - замечательного писателя, общественного деятеля и правозащитника, литературоведа и германиста Льва Копелева (1912-1997). Участник Великой Отечественной войны, майор, орденоносец. Когда в 1945 году Советская армия вошла в Восточную Пруссию, Копелев был арестован за резко критические отзывы о насилии над германским гражданским населением. Приговорён к десяти годам заключения за пропаганду "буржуазного гуманизма" и за "сочувствие к противнику". Сначала попал в Унжлаг, где был бригадиром, а позднее - медбратом в лагерной больнице. Затем в "шарашке" Марфино встретился с Александром Солженицыным, стал прототипом Рубина в его книге "В круге первом". Освобождён в 1954 году, реабилитирован в 1956-м. С 1966 года активно участвовал в правозащитном движении. В 1968 году исключён из КПСС и уволен с работы за подписание протестных писем против преследования диссидентов, а также за критику советского вторжения в Чехословакию. Начал распространять свои книги через самиздат. В 1977 году исключён из Союза писателей. В 1980 году во время исследовательской поездки в Германию был лишён советского гражданства. Копелев описал свою жизнь в трёх книгах: "И сотворил себе кумира" (1978), где рассказывает о детстве и юности; "Хранить вечно" - о конце войны и первом заключении; "Утоли моя печали" (1981) - книга названа по церкви, перестроенной позже под "шарашку", где он был в заключении. Умер в Кёльне в 1997 году. Похоронен на Донском кладбище в Москве.
	Это мы, Господи, пред Тобою... [печатное издание] / Е. Б. Польская, Автор. - Невинномысск : Невинномысская городская типография, 1995 . - 285 с ; В пер. Воспоминания о репатриации казаков из Австрии в июне 1945 года, о лагере в Сибири. Автор - активная участница и одна из организаторов невооружённого сопротивления казаков против их насильственной выдачи англичанами в руки советских властей. Евгения Борисовна Польская (в девичестве Меркулова) родилась в г. Ставрополе 21 апреля 1910 г. в семье терских казаков. Ее муж Леонид Николаевич Польский (1907 г.р.) был сыном Ставропольского священника Николая Дмитриевича Польского. В 1942 г. после немецкой оккупации супруги Польские в числе многих тысяч казачьих семей уходили на запад. В 1945 г. были насильно "репатриированы" обратно в СССР, как власовцы. И хотя в боевых действиях против "союзников" они не участвовали, Евгения Борисовна получила 7 лет лагерей, ее муж - 10. К концу жизни ею были написаны воспоминания "Это мы, Господи, пред Тобою…", в которых она описывает послевоенную трагедию казачества, а вместе с ним и всего русского народа, всей России... Скончалась Евгения Польская 18 января 1997 г. Долг, руководящий мною во второй половине жизни, требует от меня, не воплотившей свое бытие ни в чем, даже в детях, умножить статистически среднее число "несгорающих" рукописей, из которых кристаллизуется подлинная истинная история времени, а не политически конъюнктурная ложь, охватившая мир, как огромная политическая реклама.

Человеколюбие и вера в человека, в возможность его духовного и нравственного возрождения отличает произведения Достоевского, Чехова, Солженицына и Волкова.